Я очень люблю один старый добрый анекдот, конечно, с жизнеутверждающим смыслом и, конечно, про жителей благословенной земли Израильской. Наверняка, многие его знают, но для тех, кто в число этих людей не входит, я позволю себе напомнить его сюжет: один благочестивый еврей много лет подряд приходил в синагогу и молился Богу, прося помочь ему выиграть в лотерею. Наконец, Господь не выдержал и с праведным негодованием обратился к нему с небес: «Ну ты хоть лотерейный билет купи!» Этот анекдот я часто вспоминаю, рассказываю знакомым, которых хочу немного подтолкнуть к решительным действиям, а однажды он и мне самой помог найти работу.
Потерпев неудачу в первый же рабочий день в должности медицинской сестры по массажу и оказавшись снова безработной, я была, мягко говоря, расстроена. Разумеется, о том, чтобы искать работу, я думала, но вот к решительным действиям не переходила. Так продолжалось несколько недель, а именно до тех самых пор, пока я, проходя мимо киоска с газетами и журналами, не вспомнила этот самый анекдот. «Да, надо хотя бы лотерейный билет купить», — подумала я и, задержавшись у киоска, приобрела газету «Работа и зарплата». Не знаю, продаётся ли она сейчас, но тогда, десять лет назад, эта газета была одним из популярнейших ресурсов по поиску работы в Москве. Вечером, пролистав с мамой купленную мной прессу и остановившись на колонке с предложениями для медицинских сотрудников, мы нашли объявление о том, что в один из санаториев Москвы требуется медицинская сестра по массажу. В те недалекие времена в сообщениях такого рода ещё не оставляли адреса электронной почты, куда можно было бы направить резюме, а вот номер телефона был, и утром я решила его набрать.
На мой звонок ответил мужчина и, представившись директором санатория, спросил, чем он может мне помочь. Я объяснила, что я — медицинская сестра по массажу, и если вакансия на эту должность до сих пор актуальна, хотела бы приехать на собеседование. Мужчина не задал мне никаких вопросов, а тоном, не терпящим возражений, сказал прибыть в санаторий к десяти утра следующего дня. После этих слов мой собеседник положил трубку, а я, не успевшая поведать ему ничего о своём образовании, опыте работы и тем более наличии инвалидности, чувствовала себя немного растерянной. Ехать на собеседование после такого, казалось бы, недоброжелательного разговора с потенциальным работодателем мне совсем не хотелось, но, поразмыслив о том, что в случае поездки я не потеряю ничего, кроме пары часов свободного времени, решила все-таки с делать это и для пущей важности попросила брата сопровождать меня на назначенную встречу.
Санаторий располагался в глубине огромного лесопарка, и добраться до него можно было только на одном автобусе, отъезжающем от метро строго по расписанию. Но зато и место, в котором он находился, было прекрасно: территорию бывшей дворянской усадьбы с трехэтажным домом дореволюционной постройки окружали лиственный лес и пруды с пологими берегами, вдоль её садовых дорожек возвышались аккуратно подстриженные кустарники, а умиротворяющий звук струящейся воды фонтанов и аромат цветов заставлял забыть об автомобильных пробках центра города. «Как здорово было бы здесь работать», — сказала я брату, идя с ним под руку по направлению к центральному входу в санаторий. «Всё возможно», — ответил он и повёл меня по ступенькам к огромным стеклянным дверям.
Консьержу на входе мы сказали, что нас ждёт директор санатория и спросили, как можно к нему пройти. Безупречно вежливый мужчина поздоровался с нами и указал на лестницу, которая должна была привезти нас на второй этаж к директорскому кабинету. Я волновалась. Последняя моя встреча с руководителями медицинского учреждения была похожа на выпускной экзамен, и переживать нечто подобное мне совсем не хотелось. Но ничего подобного и не произошло: директор оказался немногословным, немного угрюмым человеком, который после вопросов о моём образовании и об известных мне техниках массажа как-то совсем буднично спросил меня о том, как я буду добираться до санатория и заполнять документацию. Я заверила его, что умею самостоятельно ходить по знакомым маршрутам и для того, чтобы сделать маршрут от дома до санатория знакомым, мне понадобится всего лишь пара дней. «А записывать информацию о пациентах и назначаемых им процедурах я могу на своём ноутбуке», — добавила я и стала ждать очередного вопроса, связанного с отсутствием у меня зрения. Но вопросов больше не было. Директор сказал, что с понедельника я могу приступать к работе, а с должностными обязанностями и режимом рабочего дня меня познакомит старшая медсестра.
С понедельника я начала принимать на массаж пациентов санатория, но ещё долгое время недоумевала, вспоминая собеседование с директором и, как выяснилось позже, главным врачом санатория. Меня удивляло то спокойствие и как будто даже равнодушие, с которым он принимал на работу меня, незрячего человека. Его не смутил тот факт, что я не вижу и вопросы, которые он задал мне, были продиктованы необходимостью правильно выстроить логистику рабочего процесса, в котором я буду максимально независима от других сотрудников. Объяснение этому я узнала позже, и было оно логично, но неожиданно. До моего прихода в санаторий в должности массажистов там работали незрячие супруги. Специалистами они были высококвалифицированными, а людьми — трудоспособными и приятными в общении так, что коллеги вспоминали о них с теплом и благодарностью за годы совместной работы. Именно по этой причине директор санатория не удивился тому, что на собеседование к нему пришёл незрячий человек и не допускал даже мысль о том, что отсутствие зрения может помешать ему стать хорошим специалистом. К этому времени он уже знал, что существуют профессии, в которых люди без зрения могут быть конкурентоспособными и выполнять свои профессиональные обязанности, если и не лучше, то точно не хуже зрячих конкурентов.
Массажисты с инвалидностью по зрению могут не только качественно оказывать пациентам массажные услуги, тактильно проводить диагностику их организма, давать им медицинские рекомендации, но и выполнять общую норму труда (что особенно важно для работодателей). Обычно такие сотрудники более ответственно относятся к своим должностным обязанностям и к трудовой дисциплине, потому как найти работу им было труднее, нежели видящим коллегам, а значит, и ценность её для них очень высока. Но и на самих массажистах с инвалидностью по зрению лежит большая доля ответственности, ведь опираясь именно на их профессиональные навыки и отношение к труду, работодатель будет оценивать и других специалистов с нарушением зрения. Что же, отсюда два вывода: человеку с инвалидностью работать надо так, чтобы в профпригодности специалистов с аналогичными нарушениями здоровья никто не сомневался, а факт его трудоустройства во многом зависит от «покупки лотерейного билета», а, иначе говоря, от личных активных действий в процессе поиска работы, веры в себя и смелости, без которых трудно решиться на первую встречу с работодателем.