Этот момент был переломным для незрячего Рамиля Хайруллина из Казани. Так он решил научиться передвигаться самостоятельно. В отличие от многих сверстников с проблемами зрения, еще в детстве он был открытым и увлекающимся ребенком — с остатком зрения катался на коньках, лыжах и велосипеде, занимался музыкой и шахматами. Большую роль в принятии себя сыграла мама. А навыки коммуникации помогли ему получить два высших образования и реализоваться в профессии. Рамиль преподаватель вуза и кандидат юридических наук. Он рассказал, почему важно развивать свои таланты и быть полезным людям.
Рамиль, понятно, что взрослый человек с инвалидностью достигает чего-то, если смог принять себя еще в детстве. Возможно, и сам того не осознавая. Как это было у вас?
Я с раннего детства был очень любознательным и открытым к людям, и эти качества, несомненно, нивелировали принятие инвалидности, поэтому и болезненного опыта как такового не было.
Были среди сверстников обзывательства, конечно, «очкарик», «лупоглаз». Хотя очки мне нисколько не помогали, родители заставляли носить их, видимо, для того, чтобы незнакомые люди сразу понимали, что у меня проблемы со зрением.
И во дворе не все хотели со мной дружить, потому что подвижные игры мне были недоступны. Старший брат тоже редко брал с собой, у нас с ним разница всего два года и компания была общая, но, тем не менее, он не хотел возиться со мной, не хотел брать лишнюю ответственность за меня.
А раз на улицу не звали, я сидел целыми днями возле радио, слушал различные познавательные передачи, вечером приходили родители, и я им всё пересказывал. Телевизор тоже слушал, особенно передачу «Что? Где? Когда?» любил. И сейчас люблю!
И на ребят я никогда не обижался, дети же все разные. Просто я для себя где-то на подсознательном уровне решил, что нужно уметь отпускать ситуацию, а не разгонять её! Иначе негатив копился бы, как снежный ком, и в конце концов раздавил бы меня.
Кстати, у меня есть знакомые, которые как раз-таки и не справились с такой ситуацией. Сидят по домам, общаются только с родными, им там комфортно. И на работу не устраиваются, так как не наработали коммуникативные навыки.
В такой открытости с детства, конечно же, большая роль родителей. Расскажите!
В первую очередь это заслуга мамы, конечно. Когда я родился и мне поставили диагноз, она уволилась с работы и посвятила мне всю себя. Вплоть до первого курса университета она водила меня на учебу и встречала с неё. Переломный момент наступил именно в вузе, когда мама привела меня в аудиторию, а однокурсники не поняли это, сказали, что ты уже взрослый, пора двигаться самому! Сначала для меня это было очень странно, я же привык, что она всегда рядом, для меня это было естественно. Но после слов однокурсников я оценил ситуацию со стороны, запомнил дорогу, начал добираться самостоятельно.
А ещё мотивацией к развитию навыков послужили слова докторов, что в любой момент я потеряю то малое, что есть. И с раннего детства я учился слушать, очень любил развивающие, познавательные программы по радио. Мог целый день просидеть возле приемника.
Но в тоже время не был затворником, не замыкался на чем-то одном. Я умею и плавать, и на коньках, и на лыжах, и на велосипеде кататься. Часто падал, перелетал через руль, кого-нибудь сбивал, но меня это никогда не останавливало. Выучил шрифт Брайля, имею музыкальное образование, разряд по шахматам, являюсь кандидатом юридических наук, преподаю в вузе. А несколько лет назад я прыгнул с парашютом.
Все эти достижения говорят про принятие своей инвалидности. Я глубоко убежден, что каждому из нас при рождении даны те или иные таланты. И всё зависит от человека: будет ли он искать их в себе и развивать или будет стенать — я инвалид и у меня не получится.
Есть много споров о коррекционных специализированных школах. Как это было у вас?
До пятого класса я учился в обычной школе. Правда, класс у нас был специализированный, обычно ходило 5-6 учеников. Но общения со сверстниками хватало.
После пятого класса перешел учиться в реабилитационный центр, где я почувствовал дефицит друзей, нас всего двое слабовидящих было, а если одноклассник на больничном, то и вовсе один. Но зато подход учителей был индивидуальный, а значит и знаний давали больше.
Недостаток такой школы в том, что общение со сверстниками сведено до минимума, плюс — всё внимание учителей достается тебе. По этой причине и 11 классов я с серебряной медалью закончил.
А чем обусловлен выбор профессии? Часто бывает по принципу «ближе к дому».
К нам в реабилитационный центр приходили возрастные люди с инвалидностью, рассказывали, чего они добились в жизни, мотивировали нас. Так с будущей профессией мне помог определиться незрячий адвокат. После одной из таких встреч я был у него дома, он рассказал, как работает на компьютере, какие программы использует для распознавания текстов. Несколько раз он брал меня на судебные заседания. Всё это меня захватило. Я был уверен, что из меня получится отличный юрист. Но как это часто бывает — вмешался случай. Работая над диссертацией, мне предложили преподавать в вузе. Я некоторое время сомневался, советовался с родней и друзьями, и они меня убедили остаться в университете.
Что было сложным в работе преподавателя? Как справлялись?
Когда я начал преподавать, снова пришлось прокачивать себя. У меня напрочь отсутствовали ораторские способности. На первых занятиях я так волновался, что потели руки, голос дрожал, а подходящие слова вылетали из головы.
А всё потому, что ни в школе, ни в реабилитационном центре, ни в вузе меня не учили публичным выступлениям. Зная о моих проблемах со зрением, меня ни к чему такому не привлекали. Держали на скамье запасных.
Сейчас этот барьер преодолен. Но всё равно постоянно приходится учиться чему-то новому. Каждый год мне ставят новые предметы и обязательно встретятся особо пытливые студенты, которые легко могут поставить в неловкое положение. Первое время приходилось отвечать: «Это очень хороший вопрос! Мы обязательно к нему вернемся на следующей лекции!» И потом дома я более углубленно изучал поднятые темы, готовился к занятиям до глубокой ночи.
И если начистоту, то полученных знаний всегда не хватает: что-то забывается, с чем-то сталкиваешься впервые. Поэтому и готовиться к лекциям приходится с полным погружением, а не поверхностно.
Что больше всего цените в студентах? Есть ли среди них с инвалидностью?
На своих занятиях я всегда предупреждаю, что если студент испытывает какие-то сложности (плохо слышит или видит), чтобы подходили ко мне и мы всё решим. Иногда ребята подходят, иногда нет, скрывают свою инвалидность, стесняются. Я хоть и не вижу, но по успеваемости чувствую, кто по каким причинам проседает.
Студенты делятся обычно на одарённых и не очень. И если талантливым все дается легко, то ребятам послабее приходится много трудиться, проявлять упорство в учёбе. Вот таких студентов я люблю больше всего: упорных, знающих, что раз выбрали эту специальность, нужно пахать, нужно идти до конца!
Путешествия — это еще раз про принятие. Что посоветуете тем, кто никак не решится на поездку?
Путешествие, это опыт, новые впечатления, прилив вдохновения. Как-то на одном студенческом форуме под Ижевском мы жили в палатках. Оказалось, что путешествие дикарями — это не моё, всё-таки я предпочитаю комфорт, но как опыт было очень интересно.
Поэтому я всем советую пробовать. Не запираться дома, как в раковине, а наоборот выходить на улицу. В любом городе есть туры одного дня. Садишься утром в автобус, вечером дома. И ты всегда под присмотром группы. В конце концов, можно и с родственником, чтобы страховал.
Много нового так открывается. Вырвавшись из загазованного города, тебя накрывает волна новых запахов, звуков, необъяснимой радости!
Что бы вы хотели изменить в вашем окружении: в вузе, городе, республике?
В наших городах очень не хватает оповещения на дорожных переходах. Объявления автобусов на остановках. Меня, конечно, выручает навигатор. Если мне куда-то нужно, заранее изучаю маршрут. Сейчас смартфоны все расскажут, где повернуть, на какой автобус сесть. Но не у всех они есть, не все умеют ими пользоваться, особенно возрастная категория людей.
А еще я с недавних пор заметил, как мало у нас пандусов. Нашему ребенку 10 месяцев, и, гуляя с детской коляской, зачастую сталкиваемся с тем, что коляску приходится нести на руках. Это ладно я, а молодым мамочкам каково? Хрупкие девушки с колясками тоже относятся к маломобильной группе лиц.
Ещё не хватает персонала, который мог бы помочь в крупных торгово-развлекательных центрах с той же самой навигацией. А это все очень важно для принятия своей инвалидности. Особенно если она не с детства, а появилась вдруг, и нужно научиться жить комфортно.